Будущая Ева [Ева будущего] - Огюст де Лиль-Адан

«Менло-Парк. Лорду Эвальду, 7–8 — 5 г. 22 мин. пополудни. Милорд, угодно вам уделить мне несколько мгновений? — Гадали».

Молодой человек тут же велел седлать коня.

Послеполуденная пора в тот день выдалась грозовая: природа, казалось, соответствовала ожидавшемуся событию; можно было подумать, Эдисон выбрал этот час намеренно.

Днем было солнечное затмение; уже надвигались сумерки. Нордический закат разбросал лучи по всей западной части неба, словно раскрывшись хмурым веером. Горизонт казался театральным задником; теплый и душный ветер полнил дрожью давящий воздух, гнал, взвихривая, кучи сухих листьев. С юга на северо-восток ползли бесформенные тучи, похожие на клочья фиолетовой ваты с позолоченными закраинами. Небеса казались рисованными; над северными горами вспыхивали длинные тонкие молнии, бесшумные синевато-белые лезвия, скрещивавшиеся, словно шпаги; в сгустившейся тьме было что-то недоброе.

Молодой человек поглядел на небо, и ему показалось, что оно окрашено под цвет его мыслей. Миновав аллею и подойдя к порогу лаборатории, он остановился в колебании, но, разглядев за окном мисс Алисию Клери, которая, по всей видимости, дочитывала роль мэтру Томасу — это была последняя ее репетиция, — он вошел.

Эдисон преспокойно восседал в своем кресле; он был в шлафроке, в руках держал рукопись.

Заслышав скрип двери, мисс Алисия повернула голову:

— О, да это лорд Эвальд! — воскликнула она.

И действительно, с того тягостного вечера он не появлялся в лаборатории.

При виде элегантного молодого человека, привлекательного даже в своей холодности, Эдисон встал. Они обменялись рукопожатием.

— Телеграмма, только что мною полученная, была столь красноречива в своей лаконичности, что впервые в жизни я надел перчатки, уже сидя в седле, — сказал лорд Эвальд.

Повернувшись к Алисии, он добавил:

— Вашу руку, дорогая мисс! Вы репетировали?

— Да, — отвечала она, — но, кажется, уже кончили. Перечитываем в последний раз, и все.

Эдисон и лорд Эвальд отошли на несколько шагов.

— Итак, — спросил молодой человек, понизив голос, — великое творение, электрический идеал… наше чудо… вернее, ваше… уже создано?

— Да, — просто ответил Эдисон, — вы увидите ее после отъезда мисс Алисии Клери. Удалите ее, дорогой лорд, нам с вами надо поговорить с глазу на глаз.

— Уже! — произнес задумчиво лорд Эвальд.

— Я сдержал слово, вот и все, — небрежно ответил Эдисон.

— А.мисс Алисия Клери ни о чем не подозревает?

— Чтобы ее обмануть, оказалось довольно, как я вам и предсказывал, всего лишь глиняного эскиза. Гадали пряталась за непроницаемым щитом, в который вделаны мои объективы, а миссис Эни Сована выказала себя гениальной ваятельницей.

— А ваши механики?

— Усмотрели во всем этом всего-навсего опыт фотоскульптуры; все прочее для них осталось тайной. Впрочем, я включил внутренний механизм и ввел в действие животворную искру только нынче утром, при первых лучах солнца… каковое затмилось от изумления! — добавил, смеясь, Эдисон.

— Признаться, мне не терпится увидеть Гадали в этом образе! — проговорил после паузы лорд Эвальд.

— Увидите нынче вечером. О, вы ее не узнаете, — сказал Эдисон. — Кстати, должен вас предупредить: по правде сказать, результат пугает куда больше, чем я думал.

— Что же, господа, — окликнула их мисс Алисия Клери, — о чем это вы шепчетесь, словно заговорщики?

— Дорогая мисс, — проговорил Эдисон, подходя к ней, — я выразил лорду Эвальду свое удовлетворение по поводу вашего прилежания и усидчивости, вашего бесспорного дарования и великолепного голоса и добавил, что питаю самые радужные надежды на будущее, уготованное вам в ближайшем времени!

— Вот как! Но это вы могли сказать и во всеуслышание, любезный мистер Томас, — воскликнула мисс Алисия. — Тут нет ничего для меня обидного. Но, — продолжала она, озаряя свои слова улыбкой и женственно грозя пальчиком, — мне тоже надо кое-что сказать лорду Эвальду, и я отнюдь не досадую, что он явился. Да-да, мне тоже пришли в голову кое-какие мысли по поводу того, что творится вокруг меня вот уже три недели! Словом, мне есть что сказать! Сегодня вы проронили одну фразу, она меня крайне удивила, и я заключила из нее, что тут кроется какая-то нелепая загадка…

И она добавила, сделав мину, которой хотела выказать сухую чопорность, так не шедшую к ее строгой красоте:

— Не угодно ли вам пройтись со мной по парку, лорд Эвальд; мне хотелось бы, чтобы вы кое-что разъяснили…

— К вашим услугам! — ответил лорд Эвальд не без досады, обменявшись взглядом с Эдисоном, — но нынче вечером мне нужно будет еще переговорить о вас с мистером Томасом, а время его драгоценно.

— О, наш разговор не затянется надолго! — проговорила мисс Алисия Клери. — Идемте, я не хочу говорить об этом в его присутствии — не позволяют ПРИЛИЧИЯ.

Мисс Алисия Клери взяла своего возлюбленного под руку; они вышли в парк и мгновение спустя уже направлялись к темной аллее.

Лорд Эвальд в нетерпении размышлял о заколдованном подземелье, где через час он увидит новую Еву.

Как только молодая чета вышла, на лице у Эдисона появилось выражение крайнего беспокойства и в то же время сосредоточенности. Возможно, инженер опасался, что мисс Алисия Клери в своем опрометчивом недомыслии о чем-то проговорится; он мигом отдернул портьеру, прикрывавшую застекленную дверь, и его блестящие глаза устремились на удалявшиеся фигуры.

Потом он торопливо подошел к небольшому столику, на котором были подзорная труба, микрофон новейшего образца и телеграфный ключ. От двух последних приборов тянулись провода, пропущенные сквозь стену и терявшиеся затем в паутине остальных, которые переплетались над деревьями аллеи.

По всей видимости, изобретатель предчувствовал неминуемо близящееся объяснение, которое завершится почти что разрывом и которое он намеревался выслушать прежде, чем вверить лорду Эвальду Гадали.

— Что хотите вы сказать мне, Алисия? — осведомился молодой человек.

— Погодите немного, — отвечала она, — пока мы дойдем до той аллеи. Там очень темно, милый, нас никто не увидит. Меня заботит очень странная вещь, уверяю вас, я еще никогда ни о чем таком не задумывалась. Сейчас я вам все скажу.

— Как вам будет угодно, — отвечал лорд Эвальд.

Вечернее небо еще не совсем прояснилось; длинные огненно-розовые полосы в северной части горизонта размывались и светлели; кое-где среди туч в синеве эфира уже вспыхивали нетерпеливые звезды; в кронах, сводом темневших над аллеей, листья шуршали все назойливей; запахи трав и цветов были влажны, полны жизни и пленительны.

— Какой славный нынче вечер! — проговорила, вздрогнув, мисс Алисия Клери.

Лорд Эвальд, поглощенный своими думами, с трудом понял смысл ее слов.

— Да, — ответил он чуть смущенным голосом, в котором вибрировала нотка горечи, почти насмешки. — Но все же, Алисия, что хотите вы мне сказать?

— Дорогой лорд, как вы сегодня торопитесь! Давайте сядем на эту дерновую скамью, — предложила она. — Тут нам будет удобнее вести разговор, а я немного устала.

Она опиралась на его руку.

— Вам нездоровится, Алисия? — спросил он.

Она не ответила.

Странное дело, казалось, она тоже чем-то озабочена, мисс Алисия Клери!

Быть может, какое-то особое женское чутье предупреждало ее о смутной опасности.

Он не знал, как истолковать нерешительность молодой женщины. Она покусывала стебель цветка, сорванного по дороге, и все ее существо излучало высшую красоту. Шелковый подол приминал цветы, росшие в траве; она опустила прелестное лицо на плечо лорду Эвальду, и было что-то пленительно грустное в красоте ее волос, чуть-чуть растрепавшихся под черной кружевной мантильей.

Когда они подошли к дерновой скамье, Алисия села первая. Лорд Эвальд, привыкнув к тому, что она без конца мусолит банальные либо корыстные глупости, терпеливо ожидал новых образчиков.

Тем не менее ему вдруг пришла в голову странная мысль! «Что, если кудесник Эдисон нашел тайное слово, и оно своей чудодейственной мощью размыло смоляную пелену, омрачавшую и отуплявшую сознание этой редкостной красавицы? — думал он. — Алисия молчит, это уже немало!»

Он сел подле нее.

— Друг мой, — проговорила она, — вам грустно, и я вижу это вот уже несколько дней. Не хотели бы вы сами сказать мне что-то? Я в дружбе лучше, чем вы думаете.

В этот миг лорд Эвальд был за тысячу миль от мисс Алисии Клери: он думал о жутковатых цветах прибежища, где, наверное, ждет его Гадали. А потому от вопроса молодой женщины он вздрогнул, и губы его дернулись в неприметной гримасе досады при мысли, что Эдисон, возможно, проговорился!